Валентин Русаков - Трехречье[СИ]
Сопровождаемые «задорным» завыванием на разные голоса всякой болотной живности мы быстрым шагом… почти трусцой вернулись на островок к лодке.
— Поганое место, и зверье тут поганое… лезь в лодку! — скомандовал Варас.
Трех «гиен» мы заметили на островке когда отплыли метров на десять.
— Я как чувствовал, что за нами идут… нет, — покачал головой Варас, — стремя бы не совладали. Они ведь слепые, но нюх такой, что на пару сотен шагов добычу чуют, а лапой махнет и голову враз с плеч когтями снимет.
— Слепые? Нюх? — переспросил я, и холодок пробежал по спине… Я представил, как меня «снюхала» насмерть вот такая тварь в кустах, когда я лежал без сознания.
— Что Никитин, исподнее то сухое? — спросил Варас, — что-то ты побелел.
— Сухое… Дай щипцы.
Выломав четыре десятисантиметровых желтых клыка, я собрался было сбросить череп в воду.
— Не надо, оставь… На ворота повешу, я по ночам буду лучину внутрях ставить, — хохотнул Варас, — что бы не шлялись всякие.
— Шутник, — ответил я и бросил череп на дно лодки.
— И вправду болотный кот, — с детским восторгом сказала встречающая нас у мостков Дарина, когда я вылез из лодки, — Никитин, покажи клыки.
— Вот, — я достал из подсумка клык и протянул ей.
— Подари…
— Дарина! — одернул ее отец.
— Пусть берет, — сказал я, — Чернава и ей может амулет сделает.
В ответ Варас только сурово посмотрел на дочь, покачал головой, и показал свой кулачище.
— Батюшка… Никитин сам, — не решаясь взять клык сказала она.
— Бери, — подмигнул я ей.
Она резко цапнула его и побежала к дому Чернавы.
— Ладно, идем дымом подышим да будешь собираться… Вещи все свои забирай, что бы у Чернавы в доме ничего не оставалось, у меня спрячем.
Уложив в рюкзак все свои вещи, я вынес его во двор, присел на бревно рядом с курящим свою чудную трубку Варасом и то же закурил.
— Я через два дня приплыву к вам, — сказала Чернава и помахала рукой, когда мы втроем погрузились в лодку, и Варас оттолкнулся веслом от мостков, — амулеты привезу и настой Никитину.
— Хорошо, — ответил Варас и поднял руку.
Я тоже изобразил рукой прощальный жест и посмотрел на удаляющийся стройный силуэт колдуньи… Красивая она, вот только татуировки эти…
— Варас, а почему она одна?
— Нельзя ей… — ответил он, но так что развивать тему не захотелось.
Спустя примерно час, мы уже подплывали к дому Вараса. Пока мы плыли, я насчитал около двадцати проток впадающих в озеро. Один раз даже из одной из проток вышла лодка с тремя людьми, и пройдя немного вдоль берега зашла в другу протоку. На берегу невысокая трава переходила в плотный кустарник и затем начинался редкий лес. В камышах, со стороны болота я заметил самых настоящих уток, только они полностью черные и немного крупнее, но силуэт один в один.
— А это что? — спросил я указав на несколько скал метров двадцать в высоту со стороны болот.
— Железные горы.
— Прям вот целиком из железа?
— Нет, я там железные камни собираю или от скал откалываю.
Спустя еще немного времени лодка стукнулась бортом о столбики мостков и мы выбрались на берег.
— Дарина, иди Бира привяжи.
— Кого? — спросил я, когда Дарина убежала по тропе к дому.
— Это лающий волк… старый уже, но кинуться может, так что пусть на цепи побудет, пока к запаху твоему не привыкнет.
Мы прошли по тропе сквозь полосу редких деревьев отделяющих жилье кузнеца от озера, и вышли на большую поляну, на которой было… ну скажем так — подворье зажиточного шотландца… Большой каменный дом с деревянной верандой и односкатной крышей, покрытой соломой… или сеном? Я не разбираюсь что-то, травой в общем какой-то… Еще несколько строений — кузница, сруб бани, курятник, пара сараев, у одного из которых стояла обыкновенная телега, и чуть накренившийся на бок еще один сруб небольшого домика. Все это было огорожено вокруг невысоким забором «в три доски», со стороны тропы от озера была небольшая калитка, а со стороны дороги, что виляя выходила из леса были деревянные ворота. Рядом с домом собачья будка, у которой посажена на цепь нечто среднее между овчаркой и лайкой.
— Так… жить будешь в старом доме, — Варас показал на покосившийся сруб старого домика, — вычистишь, и живи. За работу в подмастерьях кормить буду один раз в день — ужином, а так сам себе готовить будешь. Посуду дам… Бочка в сарае есть, вычистишь и поставишь под воду. Дарина скоро ужин приготовит и позовет в дом… и вот еще что… Обидишь дочь, убью и скормлю Биру.
— Ее обидишь, — ответил я, вероятно глупо и не к месту улыбнувшись.
— Ты понял меня?
— Понял Варас.
— Хорошо, иди… занимай дом.
Глава 10
Да уж… любезно предоставленные апартаменты были мягко говоря похожи на хлев. Ну ничего, засучив рукава принялся выгребать все это безобразие. Через час возни я более-менее расчистил угол, где сложил свои вещи и раскатал по широкой деревянной лавке «пенку» и спальник. Место у каменного очага тоже расчистил. Затем прикатил из сарая бочку, вычистил ее и установил под деревянный лоток, что был по периметру кровли. Закончив с уборкой вышел и уселся на старую и растрескавшуюся колоду, опоясанную узкими кованными обручами и закурил опершись на стену. Прибежала Дарина… Ну вот, началось… В ее волосах было вплетено несколько пестрых ленточек с золотистыми нитями а одеяние амазонки сменилось на простой, но с каким-то узором сарафан… красивая бестия… ага и отец кузнец, как в том «бородатом» анекдоте, нет уж увольте.
— Никитин, пойдем ужинать, — радостно сказала она, делая смешные попытки стрелять глазами.
— Ну пойдем, — вздохнув ответил я и поднялся с колоды.
— Что, болит? — кивнула она на руку.
— Нет, уже не болит…
Мы направились к дому, проходя мимо кузни обратил внимание на большой деревянный ящик с крышкой рядом с которым на земле были проспаны кусочки угля.
— Откуда уголь?
— Уголь?
— Вон там, в ящике что?
— А, это огонь-камень, его почти на границе не далеко от гор копают… те, кто судом княжеским наказан.
— Понятно.
На ужин в доме кузнеца было подана некая субстанция, похожая на кашу и копченая птица. Каша как выяснилось, была приготовлена из небольших плодов какого-то кустарника, в сыром виде эти плоды очень твердые. Их отваривают, и они становятся мягкими и рассыпчатыми, прямо как картошка, да и потом делают пюре. По вкусу очень напоминает тыквенную рисовую кашу… только соли не хватает.
— Завтра мне надо закончить с наконечниками для стрел для княжеских охотников, посажу тебя за точильный камень, — сказал Варас, когда мы вышли после ужина во двор подымить.
— Хорошо, — пожал я плечами.
— Меч тебе надо… только нет у меня сейчас ничего под стать тебе.
— А какие вообще есть?
— Пойдем покажу.
Мы прошли в сарай стоящий рядом с кузней. Да… наверное мой друг детства Пашка многое бы отдал, что бы побывать на этом скажем так — «складе готовой продукции». Мы с Пашкой как-то давно отношения уже не поддерживали, но помню, что у него был бзик на тему исторического фехтования и всякого средневекового оружия. Оружия и вправду много, и на стене висят и на стеллажах навалено… наконечники копий, мечи и ножи, также развалы скобяных изделий и прочего домашнего железа, в том числе и медная посуда, некоторая с красивой чеканкой. Я взял в руки один высокий стакан и стал разглядывать узоры чеканки.
— Это Дарина делает. Красиво? — сказал Варас.
— Да, очень красиво. Ты это отливаешь, а потом доводишь ковкой?
— Хм, молодец… правильно догадался, значит, сладится у нас с тобой работа. Ну-ка, вот этот возьми, — сказал Варас и снял со стены меч не длинный и узкий, относительно других своих собратьев, — он не заточен еще… и вот эти два еще. Пойдем во двор.
На улице я перебрал три клинка, да… в руку лег меч с тонким лезвием, но все равно как-то было не комфортно его держать… И тут полезли воспоминания, как я в свое время серьезно увлекаясь единоборствами, по приглашению друга был на семинаре одного мастера Кен-до, и даже какие-то движения из ката вспомнились.
— Варас, а можно выковать меч?
— Хочешь себе выковать что то особенное?
— Да, я в прошлой жизни…
— Что? — удивился Варас.
— Вернее в своем мире… был у меня небольшой опыт с мечом.
— А… — протянул Варас, — и что это был за меч?
— Что то вроде этого, — показал я на тонкий меч, — только не прямой и заточка с одной стороны.
А! Подожди, сейчас покажу икербский клинок. Дарина, — крикнул Варас.
— Что батюшка? — ответила она выйдя на веранду.
— Принеси клинок, что в трофеях у меня.
— Сейчас.
